НЕДЕЛЯ ВОСЬМАЯ ПО ПЯТИДЕСЯТНИЦЕ

Восьмое воскресенье после святой Пятидесятницы, как и в четыре предыдущих воскресных дня, Церковь предлагает нам услышать на Литургии отрывок из евангелия от Матфея. И как в предыдущих отрывках мы снова слышим рассказ о чуде, о насыщении более пяти тысяч человек пятью хлебами и двумя рыбами. 

Все эти рассказы о чудесах Спасителя, где он дает зрение слепым, поднимает с постели хворых, проявляет Свою власть над законами природы и даже над сверхприродными явлениями – все эти отрывки читаются друг за другом после дня Пятидесятницы не только чтобы подчеркнуть сверхъестественную природу Христа, Его Божественную власть над миром, но и, прежде всего, для того, чтобы показать миру любовь и сострадание Спасителя к человеку, к его немощи, к его боли, его одиночеству. 

Ведь если проанализировать все эти чудеса, которые выбраны церковным лекционарием из евангелия от Матфея, то ни одно из них Иисус не совершал ради так называемого «вау-эффекта», ради ошеломлённой публики. Это не фокусы на показ, не чудеса ради веры. За каждым поступком стояли сострадание и любовь, которые Христос проявлял к людям, просящим у Него помощи. И мы должны понимать, насколько важным для Церкви был именно этот месседж, на путях ее распространения в древнем мире, да и в наши дни. Ведь различных фокусников, колдунов, волшебников, творящих чудеса факиров и странствующих циркачей древний мир знал сполна. 

Точно так же как и сегодня мы знаем не мало различных экстрасенсов, магов, вангующих старух и бормочущих таинственные слова дедов. Но все их чудеса и спецэффекты, весь этот сказочный флёр и потусторонние образы задуманы лишь для того, чтобы люди на них купились, чтобы повелись на них и обеспечили их исполнителям безоблачное будущее и тщетную славу. 

Христос же не такой. Он не берет, Он только отдает. Он не собирает 12 коробов полные хлеба и рыбы для Себя, Он их раздает голодным и обездоленным. И всё что Он требует от них в Свою очередь – это совершать то же самое в адрес других. Это именно то, что потрясло Древний мир, когда он столкнулся с первыми христианами, когда он увидел, как живет Церковь. Евангельский призыв к «служащей любви», отношение к дальним как к ближним, восприятие всех людей как братьев и сестер – буквально ошеломили Античность. 

Святитель Климент Римский в конце I века пишет в своем послании: «Хороши для покаяния пост и молитва, но всех их превосходит милостыня». Древнегреческий писатель II века Лукиан Самосатский, который в своих сатирах едко высмеивал пороки общества, описывает христиан с нескрываемым удивлением: «Их Законодатель убедил их, – пишет Лукина, – что они все друг другу братья, и когда случается у одно из них беда они выказывают невероятную деятельность». Тертуллиан, апологет III века, так же ретранслирует нам это удивление Древнего мира о том, как христиане относятся друг ко другу. «Смотри, как они любят друг друга и как каждый из них готов умереть за другого», – цитирует Тертуллиан реплику некоего язычника, врага Церкви. В IV веке император Юлиан Отступник желая возродить угасающее язычество, предпринимает попытку вырвать институты социального и благотворительного служения у Церкви и создать нечто подобное у язычников. Он понимал, что «служение любви» – это огромная сила в руках христианских общин.

Так что совершенно не случайно церковный лекционарий воскресных чтений после святой Пятидесятницы так много и так нарочито предлагает нам истории о чудесах Спасителя, в основе которых были любовь и сострадание. Церковь отправляет прямое послание своим слушателям – идите и делайте так же. А вот евангельским отрывком следующей воскресной недели христиане будут научены тому, что им делать, если на пути их служения вдруг появятся сложности, если страх парализует их волю. Но об этом мы с вами узнаем ровно через семь дней. С праздником. С воскресным днем!