Смотреть на:

ЭТИ ЛЮДИ СТАЛИ МОИМИ ГЛАВНЫМИ НАСТАВНИКАМИ В ЖИЗНИ / ДЕНЬ ПАТРИАРХА

Уважаемый Виктор Антонович! Уважаемые участники! Дорогие братья и сестры!

Хотел бы сердечно приветствовать всех вас, кто счел возможным присоединиться к нам на IV съезде Общества русской словесности и Международном педагогическом конгрессе. Эти два события посвящены 200-летию со дня рождения Константина Дмитриевича Ушинского.

Нынешний год Указом Президента Российской Федерации объявлен Годом педагога и наставника. Наставничество, заключающееся в передаче знаний и опыта, ценностей и норм, является значимой составляющей нашей жизни, свидетельством преемственности поколений и их неразрывной связи.

Институт наставничества формирует должное отношение между поколениями, позволяет сгладить конфликт «отцов и детей», созидая атмосферу уважения к старшим и обладающим мудростью людям. Благодаря наставничеству младшее поколение проникается уважением к тем, кто делится с ним опытом, накопленным предшественниками. Именно об этом говорит Священное Писание, призывая: Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово Божие, и подражайте вере их (Евр. 13:7). Сама жизнь наставника может и должна служить примером тому, кто на него взирает, и мне хотелось бы поделиться с вами воспоминаниями о моих наставниках.

Прежде всего упомяну моего деда Василия Степановича Гундяева, который почти 30 лет провел в заключениях, ссылках, лагерях, пройдя 46 тюрем и 7 ссылок. Он попал на Соловки потому, что, будучи глубоко верующим человеком, выступил против гонителей Православной Церкви, против закрытия храмов, обновленческого раскола. Уже в молодые годы он собрал большую библиотеку духовной литературы — дело для советского времени немыслимое и рискованное.

Суровые испытания, которые выпали на долю моего деда, не сломили, а наоборот, укрепили его. Он вышел на свободу в весьма преклонном возрасте и полностью посвятил себя служению Церкви, приняв диаконский, а затем и иерейский сан. Отец Василий стал для меня образцом стойкости духа и крепости веры, явленных в тяжелейших обстоятельствах.

Вспоминаю, как мы с мамой на Московском вокзале тогдашнего Ленинграда встречали деда из его последней ссылки. Мы были вдвоем, по-видимому, отец по занятости не мог его встречать. Мы стояли на перроне, и вот в толпе людей я увидел очень пожилого человека, который вышел из вагона с большим фанерным чемоданом. Мама бросилась к нему со словами: «Папа, папа!» И сказала: «Мы сейчас возьмем носильщика, не надо тебе нести такой тяжелый чемодан». А дед улыбнулся, снял свой ремень, обвязал чемодан через ручку, взвалил на спину, и мы пошли. Мама говорит: «Мы сейчас возьмем такси». А он в ответ: «Нет уж, давай, пожалуйста, поедем на трамвае». Один этот эпизод характеризует человека, который многие годы провел в ссылке, тюрьмах, лагерях и обладал такой силой — и физической, и, если хотите, нравственной.

Не меньшее влияние на мое становление — простите, буду и о себе говорить, — и выбор дальнейшего пути оказали мои родители, протоиерей отец Михаил и матушка Раиса, пережившие страшную блокаду, суровые довоенные и послевоенные испытания. У нас была замечательная дружная семья, и мы, дети, воспитывались прежде всего на примере отца и матери, видя их личные отношения, их совместное преодоление житейских трудностей, их стойкость перед лицом невзгод, их глубокую веру, которую они сумели передать нам.

Судьба моего отца в чем-то перекликается с дедовской. Он был человеком глубоко верующим и, будучи занятым на светской работе, по воскресным дням пел в любительском церковном хоре. А причиной отправки в колымские лагеря стали найденные у него при обыске конспекты Высших богословских курсов. В то время в Ленинграде усилиями священника Николая Чукова, который впоследствии стал митрополитом Ленинградским и Новгородским с именем Григорий, были созданы Высшие богословские курсы. Возобновить деятельность духовной академии не представлялось возможным, само слово «академия» было неприемлемо для тогдашних властей, и отец Григорий пошел на такой шаг, назвав это учебное заведение Высшими курсами, но на самом деле он привлек к преподаванию замечательных профессоров дореволюционной академии и дореволюционного Санкт-Петербургского университета. Курсы просуществовали недолго, всего три года, с 1925-го по 1928 год, ну, а потом, как полагается, кто куда. Отец мой оказался на Колыме — только за то, что во время обыска в его съемной комнате следователи нашли конспекты занятий Высших богословских курсов, где слово «Бог» было, естественно, написано с большой буквы. Переглянувшись, один ткнул пальцем в это слово и говорит: «Ишь, Бога пишет с большой буквы». На что второй сказал: «А больше ничего искать и не надо, этого достаточно». Этого было достаточно, для того чтобы отец на пять лет отправился в Колымский край. Но он не унывал, не отчаивался, а наоборот, к удивлению товарищей по этапу, радовался, что переносит скорби не за какие-то преступления, а за верность Господу. И эту духовную радость он являл до последних дней своей жизни.

Отец был для нас образцом во всем, и беседы с ним о вере, о Церкви или просто о жизни во многом помогали личностному формированию, а главное — духовному росту.

Не могу не упомянуть и еще одного своего наставника — приснопамятного митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова), обладавшего феноменальными способностями, колоссальной памятью. Всем вам хорошо известно, что существуют святцы, существует церковный календарь, и каждый день в этом календаре включает имена святых, которые в этот день особенно почитаются. Так вот, за завтраком, я был свидетелем этому, владыка митрополит Никодим любил заниматься вот каким делом. Он просил нас открыть навскидку календари и назвать число, а он перечислял всех святых, которые в этот день вспоминались. Это производило колоссальное впечатление. Любой день — и человек называет всех святых, которые в этот день поминаются Церковью. Вот такой совершенно замечательный человек был митрополит Никодим. Человек с феноменальными способностями, очень мужественный, который оказал очень большое влияние на все стороны церковной жизни. Когда начались так называемые хрущевские гонения и казалось, что Церковь переживает последние времена, потому что закрывались и разрушались храмы, монастыри, разгонялись приходы, притеснялись священники, церковнослужители, — в эти страшные годы владыка Никодим решительно выступил в защиту Церкви. Заботившийся не о себе, а о порученном ему деле, подорвавший здоровье этой борьбой и неустанной работой, он скончался в 48 лет от шестого инфаркта. Некоторые называли его коллаборантом, некоторые даже «агентом в рясе», говоря, что он работает на безбожную власть. Но сама его кончина в 48 лет от шестого инфаркта свидетельствовала всем о том, что это был великий подвижник, а в каком-то смысле — исповедник и мученик, который сделал всё для того, чтобы в эпоху новых гонений остановить руку гонителей.

Вот три моих главных наставника, каждый из которых по-своему был исповедником в свое время. Своими мудрыми назиданиями, примером жизни, отеческим отношением они во многом повлияли на мое формирование и подготовили к служению Церкви.

Хотел бы еще раз подчеркнуть, что наставничество играет ключевую роль в жизни каждого человека, особенно для его духовного становления и развития. В связи с этим очень важным представляется завет Константина Дмитриевича Ушинского: «Дело воспитания такое важное и такое святое, именно святое дело. Здесь сеются семена благоденствия или несчастья миллионов соотечественников, здесь раскрывается завеса будущего нашей Родины».

Духовная традиция Православия, имеющая своим основанием учение Спасителя, запечатленное в Евангелии, передается из поколения в поколение, от человека к человеку. «Итак, братия, стойте и держите предания, имже научистеся или словом, или посланием нашим», — так говорит апостол Павел в своем послании к Фессалоникийцам (2 Фес. 2:15). И на этом духовном предании уже более тысячи лет во многом формируется религиозное самосознание нашего народа.

Передача — это буквальный перевод слова «традиция». А без следования традиции, то есть без передачи ценностей невозможно построить достойного будущего. Те, кто отказываются от традиции, считая традицию чем-то устаревшим, отказываются от прошлого. Потому что традиция — это и есть передача, это и есть механизм, передающий ценности прошлого в настоящее и актуализирующий это прошлое в настоящем. В это понятие включается передача обычаи, правил, нравственных норм, жизненных ориентиров, важных навыков и умений, которые сопровождают каждого человека практически с детства.

Ну, а если сказать на языке нашего сегодняшнего разговора, что все это означает? Так это и означает наставничество. Наставничество — это и есть актуализация традиции. Не глобальной, может быть, не общенародной, но той части традиции, которой обладает наставник. Его знание, его опыт, то, что для него актуально, — это уже прошлое для того, кто его слушает. И, разделяя со своим учеником прошлое, наставник передает ему ценности прошлого. Он осуществляет то, что называется традицией. И первыми наставниками, воспитателями ребенка являются, конечно, его родители. Их роль в судьбе каждого человека огромная, ибо на заложенном ими фундаменте будет строиться впоследствии жизнь человека.

Русская Церковь всегда уделяла особое внимание заботе о воспитании и духовно-нравственном состоянии человека. Современник Константина Дмитриевича Ушинского святой праведный Иоанн Кронштадтский утверждал: «Нет заслуги в том, чтобы родить или родиться. А заслуга перед Богом — воспитать ребенка и сделать его или самому человеку стать добрым членом семьи, преданным членом государства и добрым, верующим христианином»[1]. Сам отец Иоанн более 30 лет жизни посвятил педагогической деятельности, считая попечение о школе важнейшим делом Церкви. Времена меняются, но значимость роли воспитателя и учителя в формировании и развитии личности остается неизменной. Наставничество — это не только передача знаний, но и помощь в самоопределении и раскрытии талантов, в выборе жизненного пути и ценностных приоритетов.

Сколь велика роль личности в истории, столь же велика и роль личности в воспитании человека. Так, в книгах праведного Иоанна Кронштадтского современники не находили стройной педагогической системы, этой системы там и не было. Но пример его жертвенного служения, беседы и наставления, которым следовал и он сам, вдохновляли людей в стремлении быть достойными гражданами и земного, и небесного Отечества.

Каждый наставник должен обладать не только специальными знаниями, которые необходимо передать ученику, но и определенными личными качествами. Именно от образа учителя во многом зависит то, как будет восприниматься преподаваемый им предмет. Властный и часто раздражающийся, вспыльчивый и грубый педагог вызовет нежелание учеников не только лишний раз обратиться к нему с каким-либо вопросом, но и спровоцирует отторжение от преподаваемой дисциплины, которое может остаться на долгие годы. Часто бывает так, что ребенок говорит, что не любит тот или иной предмет. А потом оказывается, что он не любил не предмет, а учителя, или, скорее всего, боялся этого учителя.

У меня перед глазами живой пример моего старшего брата, который был человеком очень способным, талантливым, но математику ему преподавал очень странный человек. Он был инвалид и, может быть, в результате этой инвалидности у него было какое-то онтологическое неприятие православной веры, и в моем брате, сыне священника, он видел постоянный предмет агрессии. Это привело к тому, что брат не вылезал из троек по математике и, наконец, возненавидел этот предмет. Способности у него были очень хорошие, и учиться он мог прекрасно, но то, как действовал этот педагог — такого трудно и педагогом назвать, — привело к тому, что способный ученик потерял всякий интерес к математике, а потом в каком-то смысле и вообще к школе. Он говорил: я иду в школу, все равно как восхожу на крест; потому что вместо любви и уважения он видел неприкрытую агрессию, которая, конечно, очень ранила детское сердце.

К сожалению, и сегодня из-за большой нагрузки, в том числе, как некоторые утверждают, из-за чрезмерной бюрократической отчетности, которая сказывается на физическом и эмоциональном состоянии, у наставников зачастую нет возможности посвящать ученику достаточно времени и вникать в обстоятельства его жизни. А потому от педагогов и сегодня требуется терпение и готовность, преодолевая усталость и не допуская формального подхода, совершить очень непростой труд, обучая и воспитывая своего ученика.

Если бы только преподавание на уроках — оно не требует чрезмерной эмоциональной нагрузки. Но ведь педагог не только учит — он воспитывает, он постоянно находится в контакте с учениками, и по-настоящему преданный своему делу педагог стремится передать все лучшее, чем он сам обладает, ученикам, сформировать их убеждения, мировоззрение, в каком-то смысле развить их нравственное начало. Для людей, небезразличных к своему труду, подвижников, это дело требует огромных усилий, становится делом всей их жизни.

Важно относиться к ребенку с уважением — это прописная истина. Но здесь от этой прописной истины можно перейти к конкретике. Так, например, делая замечания, не надо унижать и ни в коем случае не давать повод другим смеяться над учеником, которому делается замечание. Даже порицать нужно так, чтобы у ученика не опустились руки и не возникло ощущение того, что он ни на что не способен. Если приходится говорить ребенку неприятные вещи, то ни в коем случае не следует раздражаться. Нельзя своими эмоциями создавать атмосферу конфликта. Учитель в силу своего призвания, своих обязательств не может быть стороной конфликта с учеником.

Поэтому категорически нужно избегать эмоциональных конфликтов. Вступая в эмоциональный конфликт с учеником, вы опускаетесь до его уровня, вы становитесь противником. Вы перестаете быть учителем и в каком-то смысле, если конфликт зашел далеко, становитесь врагом. И это совершенно не соответствует тому, чем должен заниматься педагог.

Вот почему быть педагогом — это значит быть человеком, разбирающимся в духовном состоянии своих подопечных. В каком-то смысле это пастырская работа, как и в Церкви. Не может священник на исповеди раздражаться на грешника, который кается, и даже если он не кается. Раздражение низводит педагога на уровень того, кто его раздражает, и педагог становится участником конфликта. Это, конечно, очень большая ошибка. Понятно, что такое происходит не по злому умыслу — и педагоги перегружены, устали, и дети бывают непослушными. Чего только не бывает, и сама эта атмосфера может втягивать педагогов в конфликт с учащимся. Но чрезвычайно важно контролировать себя. Может быть, иногда лучше промолчать, а потом наедине поговорить с учеником, чем вступить в публичный конфликт.

Вспоминаю историю, описанную отцом Александром Шмеманом. Это замечательный русский богослов, прекрасно писавший по-русски и по-английски. Я имел возможность с ним много раз встречаться. И вот отец Александр Шмеман, любя Россию и ненавидя всякую революцию, очень болезненно пережил революционные события 1968 года во Франции. Тем, кто не помнит, скажу, что в Париже тогда происходили студенческие бунты, демонстрации, строились баррикады — в общем, самая настоящая революция. И вот отец Александр пишет: «Раньше спасало мир то, что молодежь хотела стать взрослой. А теперь ей сказали, что она именно как молодежь и есть носительница истины и спасения. “Ваши ценности мертвы!” — вопит какой-то лицеист в Париже (это в 1968 году), и все газеты с трепетом перепечатывают»[2]. В связи со сказанным хотел бы подчеркнуть, что одна из важнейших задач педагога — не допустить развития у молодежи самолюбия и эгоцентризма. Даже если речь идет об очень способном ученике, нужно разумно построить отношения с ним таким образом, чтобы, реализуя свои таланты, он не использовал их во зло — в первую очередь, своей собственной душе.

Ныне наше общество сталкивается со множеством вызовов, и наставничество играет важную роль в подготовке юного поколения к ответу на них. Задача наставников состоит не только в том, чтобы научить чему-либо кого-либо, но и в том, чтобы помочь неокрепшим душам молодых людей успешно адаптироваться в современном обществе, сохранив при этом свой внутренний стержень и личные убеждения.

Чрезвычайно важная задача. Я прошел через решение этой задачи, как еще раз хочу сказать, будучи православным, верующим ребенком, находясь в тотально атеистической среде, которая пыталась воздействовать на меня и переубедить меня. И я хорошо понимаю, что значит быть в оппозиции к большому коллективу, в том числе коллективу педагогов, которые все в один голос говорят: ты должен. «Первое, что ты должен — стать пионером. Ты согласен?» Я говорю: «Да, согласен». «Правда?» «Правда». «А чего ж ты не становишься пионером?» Говорю: «У меня есть одно условие. Чтобы, повязав красный галстук, я в этом красном галстуке мог каждый воскресенье приходить в храм и причащаться. Вас это устраивает?» Потупив взор, педагоги сказали: «Нет, это невозможно». «В таком случае я избираю храм, а не галстук». На этом дискуссия закончилась.

Это было совсем не просто, и позиция моя абсолютно не была политической. Это была позиция, связанная с защитой убеждений, которые для меня были самыми главными и важными, — с защитой моей собственной веры.

В научной деятельности наставничество также имеет ключевое значение в процессе обучения и проведения исследований. Мудрое руководство чрезвычайно важно для студентов и начинающих ученых. Оно помогает молодым специалистам развивать свои умения и таланты, направляет их работу в нужное русло и способствует достижению высоких результатов. Опора на ценный опыт предыдущих исследователей позволяет молодым ученым развивать критическое мышление и применять творческий подход, ориентироваться в своих изысканиях на лучшие практики и формировать научную этику.

Современный мир требует от нас новых подходов к образовательной научной деятельности. Использование инновационных методов обучения и коммуникации способно помочь наставнику эффективно руководить процессом и вдохновлять учеников делать проведение исследований более интересным.

Нынешнее мероприятие служит замечательной площадкой, как мне кажется, для обмена опытом в образовательной сфере. Отрадно, что комплексная программа предстоящего форума охватывает не только область педагогической деятельности, но и многие смежные образовательные и просветительские направления. Считаю важным, что обсуждение серьезных научных и духовных вопросов, касающихся интеллектуального развития людей, происходит на таком высоком уровне, как Международный педагогический конгресс под эгидой главного вуза нашей страны — Московского государственного университета — а также в рамках деятельности особенно значимого для меня Общества русской словесности.

Церковь всегда готова поддерживать инициативы, направленные на созидание условий для духовного, интеллектуального и физического развития людей, на поддержку научных проектов и проведение исследований. Рад свидетельствовать о сложившемся сотрудничестве между Церковью, государством и образовательными учреждениями, которые, дерзну предположить, весьма важны для будущего нашей страны.

Призываю благословение Божие на ваши труды и желаю успехов в том важном делании, которое вы избрали делом своей жизни. Благодарю за внимание.